Источник http://www.kp.belkp.by/readyimages/168103.jpg> Анатолий КАШЕПАРОВ: «Песнярам» надо было пластинки писать, а мы деньги для жен зарабатывали
12 января Владимиру Мулявину исполнилось бы 65 лет. А между тем прошло уже три года со дня смерти великого музыканта
В тесной полуподвальной комнате в филармонии, заставленной полуразобранной аппаратурой прошлого века, бывший звукооператор «Песняров» Николай Пучинский угощал Анатолия Кашепарова чаем.
- Иди сюда, Толя. Вот на этом месте скоро Муле памятник должны поставить. Будет прямо в окно мне смотреть, - раздвинув шторки полуподвального окна радовался Пучинский. - Эх, всегда у нас в стране так: при жизни гноят, а после смерти памятники ставят...
Анатолий Кашепаров - тот самый из «Песняров», который исполнял знаменитую на весь Союз «Вологду» и первую советскую рок-оперу «Песня о доле», уехал в Америку еще в 1990 году и с тех пор перестал быть солистом ансамбля. Жил во Флориде, растил троих детей, зарабатывал на жизнь ресторанным бизнесом...
Но в 1998-м, когда в ансамбле произошел раскол и от Мулявина ушли старые музыканты и друзья, Кашепаров приехал на некоторое время в Минск, чтобы быть рядом с Мулявиным, даже выходил на сцену и ездил с новонабранными «Песнярами» на гастроли...
Сегодня очень сложно разобраться, что происходило с ансамблем в те годы. Вплоть до самой смерти Мулявин практически не общался с прессой. Поэтому разговор с Анатолием Кашепаровым о роковых 90-х годах...
- Не буду скрывать, сейчас я приехал с намерениями начать здесь работать, тоже собираюсь петь. У меня сохранилось много песняровских минусовок: и «Александрына», «Молодость моя - Белоруссия»... А главное - голос еще сохранился. Дома во Флориде я оборудовал себе небольшую студию. Купил дачный фургон на колесах, поставил в нем пульт. Мне надо - я иду, работаю. С одной стороны, близко, с другой - дома никому не мешаю. Один из именитых белорусских колхозов уже приглашает меня выступить на своем юбилее. Но в отличие от всех ныне существующих проектов я не буду называть себя «Песняры». Ведь никто из «Битлз» после распада ансамбля не назвал себя «Битлз». Да разве это «Песняры»? «Песняры» как явление умерли вместе с Мулявиным. Сегодня ближе всех по духу, конечно, «Белорусские песняры» с Мисевичем и Дайнеко. Но этот проект склонился в сторону попсы... 12 января «Песняры» Скорожонка-Шарапова приглашают меня выступить в филармонии в концерте памяти Мулявину. Если выздоровею, пойду. Мы же с Мулявиным на репетициях дышать синхронно учились, каждую синкопочку шлифовали... А сейчас поют на одной химии, фальцетами. Любой профессиональный хоровик разогнал бы такие ансамбли.
- Как это на химии?
- Когда голос заканчивается, начинается химия... Мы иногда в сольном пении пользовались этим приемом, чтобы добавить образу красок...
- Но у них есть поддержка государства. Значит, стране нужны «Песняры»... Ведь кто-то должен представлять страну. Другого-то такого ансамбля нет и, похоже, не будет.
- Да, я был в студии госансамбля. Шикарная студия. Я не понимаю, почему так в жизни бывает. Зарабатывают одни, а пользуются другие. Мулявин со своим ансамблем ютился в ДК глухонемых, а сейчас ансамбль имеет большую студию в мраморе, аппаратуру, но уже ничего собой не представляет... Для ребят-музыкантов это, конечно, огромный плюс, а для меня - страшное удивление. Может быть, кстати, Мулявину именно такой государственной поддержки в последние голы не хватало. Ведь после развала Союза мы оказались замкнуты в маленьком пространстве Беларуси, растратили популярность... Мулявин был гениальным музыкантом, а отношение белорусского Министерства культуры к нему было безразличное. Но ведь гении они не так просты в общении, как обычные люди. Вот сейчас про Высоцкого говорят: гений, гений... А сколько он концертов и гастролей сорвал, сколько драк и скандалов, сколько запоев... Сейчас все забылось, осталась только поэзия. А от «Песняров», кстати, и осталось-то мало... Нам надо было больше пластинок писать, клипы снимать, а у нас все работа, работа, все деньги для жен зарабатывали...
- К сожалению, тогда в 1998-м, когда от Мулявина ушел коллектив, общаться с Владимиром Георгиевичем не было никакой возможности, поскольку на все звонки отвечала его жена Светлана Пенкина. За 9 месяцев настойчивых звонков я так и не смогла поговорить с самим Мулявиным. Вы были рядом в то время. Как Владимир Георгиевич переживал уход лучших музыкантов?
- Мулявин - мужик, и я бы даже сказал суровый мужик. Ничего он не говорил, все держал в себе. Но я же видел, я все видел... Они с Пенкиной даже ключ мне дали от своей квартиры, чтобы я мог сам заходить беспрепятственно. Потому что, в самом деле, никому не открывали. И я тоже чувствую свою вину, что так все произошло. Допускаю, что если бы я не ушел из ансамбля, отношения в коллективе сложились бы по-другому. Я каждого из нас видел как на ладони. Возможно, смог бы как-то сгладить ситуацию.
- Говорят, в то время Мулявин много пил...
- Ну а настоящие мужики так себя и ведут. Хотя я же был с ним и могу вам сказать, что как только начиналась работа, как только ему переставали мешать, он уже на третий день превращался в нормального работоспособного человека. Дело в том, что в тот период у него из-под ног выбили почву. Но Володя смог бы вернуться в нужную колею, должно было только время пройти... Уход ребят, кстати, убил его на процентов 50. Их вина, конечно, есть, но я не знаю, что там произошло, кто виноват, и как бы я повел себя в такой ситуации... К тому же в те годы Мулявина травили со всех сторон.
- А кто травил? Все говорят: травля, травля... Я до сих пор не могу разобраться. А с другой стороны, даже меня после интервью «не с теми «Песнярами» причислили к тем, кто травит. Грешным делом подумалось, что это просто выгодная позиция, выдуманная Светланой Пенкиной.
- Нет, вы милый человек. А травили... Да я не знаю, кто травил. Министерство культуры. Кто тогда был министром? Володе то разрешали работать, то на сцену не выпускали...
- А как обычно отмечал коллектив день рождения Мулявина?
- Да сейчас уже и не вспомнить. Вся жизнь проходила в работе, в репетициях и в самолетах. Приземлился, помыл голову, и на сцену. Это сейчас есть свободное время для застолий, для ресторанов. Николай, как мы дни рождения Мулявина отмечали? - обратился Кашепаров к оказавшемуся в этот момент рядом Пучинскому.
- Да никак по-особенному. Но была одна традиция - каждый из нас писал в день рождения имениннику свой пасквиль. Вот это было здорово. Весело.
- Как вы думаете, с кем из жен Мулявин был счастлив?
- Слишком сложный вопрос. Но как мне казалось, с Лидией Кармальской. Она делала для него все. И в филармонию его привела именно она. Лида работала в редком жанре художественного свиста, и Мулявин ей аккомпанировал. Она ему и в семье была опорой, и любила его, двоих детей родила...
- А почему же тогда они развелись?
- В каждом из мужиков живет кобель. Правда, Мулявин еще и женился на всех. Шучу, шучу, конечно...
- Каждому из музыкантов Мулявин смог дать песню, которая стала хитом и сделала звездой исполнителя. А хватало ли его на собственных детей?
- На собственных детей его, в самом деле, не хватало. Пожалуй, только последнему сыну, Валерке, отцовской любви досталось сполна. Он просто души в этом пацане не чаял.
- Но почему тогда именно о Валере говорят как о неблагополучном ребенке?
- Се ля ви. Может быть, и в этом причина того, что Мулявин несколько отошел от ансамбля, а стал все отдавать семье. А руководителем он был гениальным. Каждый из нас был хорошим музыкантом, но именно Мулявин точно видел, что и как нужно делать.
Меня он достал из «Юбилейки». В этом интуристовском ресторане на 1300 мест я каждый вечер пел в сопровождении ансамбля «Синие гитары». И поскольку это место было жутко популярно, филармония хотела заменить «Синие гитары» одним из своих ансамблей. Мне пришлось выдержать 17 прослушиваний. На последнем из них присутствовал министр культуры. Так вот именно в эти времена Мулявин пришел в «Юбилейку» и вместе с худруком филармонии Моллером предложил мне место в «Песнярах». Но я не пошел. Признаться честно, я просто испугался того уровня, на который Мулявин уже тогда поднял ансамбль. А потом через год встретились с ним в самом центре Минска. «Завтра в 10.00 жду», - требовательно сказал он.
- А почему вы ушли из ансамбля?
- Я заканчивал ГИТИС, мне оставалась неделя-другая, чтобы получить диплом... А ребята расписали гастроли на полгода, не дождавшись меня. Я обиделся и ушел. А потом, оказавшись невостребованным, уехал в Америку...
- Многие из «Песняров» (Борткевич, Растопчин, Беляев, Бернштейн) уехали в Америку?
- Это вышло случайно. Я, например, уехал потому, что у меня там были хорошие друзья. А здесь после развала Союза начался полный беспредел. Мною, например, стал командовать какой-то уголовник с первого этажа...
- ???
- Ну не то, чтобы командовать. Просто машину мою грабили два раза. Я не чувствовал, что дети могут безопасно гулять по улицам вечерами. А Америка защищает своих граждан. Раньше, когда я держал пиццерии, не раз наблюдал, с какой скоростью на перекресток приносились полиция и «Скорая» после аварии. Минута! Только слышно было трах-бах - и уже мигалки. Американцы, если надо, для спасения человека и вертолет в воздух поднимут. А у нас в те времена человеческая жизнь ничего не стоила. Правда, сейчас все по-другому. Я даже подумываю, не вернуться ли. Правда, детям лучше получить образование там, так что два дома все-таки придется содержать...
- А Мулявин никогда не собирался уезжать?
- Нет. За год до смерти он отдыхал у меня во Флориде с Пенкиной и с сыном. Но уезжать - нет.
ЕСТЬ ВОПРОС
Что с антологией?
Наследие Мулявина до сих пор хранится в кабинетах Минкульта
Сразу после смерти Мулявина на протяжении полутора лет Институт проблем культуры по заказу Минкульта собирал все известные и неизвестные записи «Песняров». В итоге удалось собрать 245 произведений, которые могли бы поместиться на 21 диске. Еще в конце 2003 года уникальные материалы были отданы в министерство. Год пролежали мертвым грузом. В ноябре 2004 года министерство дало объявление о приеме заявок на участие в тендере на тиражирование антологии.
Желающих не нашлось. Не было подано ни одной заявки. Почему?
Частным фирмам браться за это дело нет интереса. 21 диск хотя бы по 2,5 доллара, и стоимость комплекта вырастает до 50 - 60 долларов. Велик риск, что не раскупят. Специалисты сходятся во мнении, что издать антологию «Песняров» должно государство.
